В общем, кажется, наступило-таки крымское лето. А это всем летам лето! Нет ничего лучше крымского лета! Это я как специалист говорю. А когда нет соседей, и всех звуков – мой Caravan из окна, под который я лежу на достархане, на котором устроил себе обед, – все это напоминает удачный трип. Кажется, что вся земля принадлежит тебе, и садящееся над морем солнце, горящее на стенах прикрытых зеленью домов.
Почти в темноте я пошел гулять на мыс, чего я давно себя лишал. На мысу было пусто и почти безветренно. Все бухты казались близкими, в запахе моря и кипарисов. А потом вновь залег на достархан, с кальяном и книжкой по истории японской культуры.
Должен был произойти перелом в настроении, когда стало ясно, к чему были все жертвы?
Вот он: алмазный дворец на золотой горе!
Как наш древний предок, я могу быть счастлив только живя на улице. Стены дома – это могила. В саду на достархане, окруженный воздухом и зеленью – я чувствую вкус жизни. Ладно, пусть это будет лишь несколько месяцев, но пусть будет! Уже несколько раз на этом достархане я испытывал минуты счастья. Счастья несмотря ни на что.
В прошлом году здесь я был почти святым. Но штука на боку не давала мне возможности полностью отдаться мгновению. Я все время помнил об ущербности, незавершенности своего положения. Теперь я снова могу черпать большой ложкой покой этого сада, этого маленького хаотического сада. Ради которого я все затеял.
When the sorrow has gone, – как поет IF все из того же окна.
Все хорошо в этот вечер, даже одиночество. Даже свобода. Я удовлетворен "теперь" и оригинально для себя мечтаю о будущем. Главное, я не ностальгирую о прошлом, мое прошлое быльем поросло. Все мое "прошлое" отсчитывается с декабря. Это очень удобно, потому что помогает жить здесь и сейчас. Я совсем новый человек, недавно живущий. И при этом с бэкграундом в полвека длинной. Мне нравится это состояние, во всяком случае сегодня.
