Читая Проппа, я вдруг понял фольклорную основу легенды о Медее, связанной с путешествием аргонавтов. Первоначально Медея была девушкой в мужском доме «аргонавтов», после превращенном легендой в корабль. («Мужской дом», если кто не в курсе, – место, где жили юноши, проходящие обряд инициации.) Ее обязанностью было помочь им пройти испытания. «Золотое руно», за которым плывут аргонавты якобы в Колхиду (Антипенко в «Пути предков», например, сильно в этом сомневается), это, понятное дело, – солнце, символическое добывание, возвращение которого входило, надо думать, в инициационный цикл. Девушка, жившая при мужском доме, принадлежала, как правило, всем юношам (отголоски во множестве сказок и легенд, начиная с «Белоснежки и семь гномов») – или кому-то одному, как правило, старшему (в нашем случае – Ясону). Ее пребывание в доме было обязательно временно, после чего она так же подвергалась обряду посвящения, как и юноши из того же дома. Обряд посвящения состоял из переживания временной смерти и воскресения (мотив «спящая царевна» из сказки), после чего девушка могла покинуть дом и выйти замуж, храня тайну того, что видела в мужском доме. Ее временная смерть в сказке и обрядах осуществляется разными способами, в том числе через отравленную одежду или украшения. То есть не Медея отравила невесту Ясона Главку: здесь смешались две темы. Сама Медея, перед тем, как покинуть аргонавтов и выйти замуж, должна была пройти обряд «смерти», то есть быть отравленной. Дети, прижитые девушкой с мужском доме – убивались (отзвук сохранился в пермской сказке). Отсюда убийство детей как в легенде, так и в «Медее» Еврипида. Вот ведь как все просто!
Такая легкая дешифровка известного сюжета.