Что отличает фанатика от… нефанатика? Фанатик уверен, что люди, не разделяющие его веры – подлецы или, по меньшей мере, дураки. Ведь истинность его веры так очевидна и лучезарна, что только законченные подлецы/дураки могут не воспринимать ее. К тому же он приводит такие убийственные, на его взгляд, доказательства ее истинности, что, опять же, лишь подлецы/дураки… – и т.д. Кроме того, фанатика отличает отсутствие чувства юмора: его вера для него сакральна, мир резко полярен, он делится лишь на белое и черное, добро и зло, и ни над одной из половин смеяться невозможно, можно лишь молиться или проклинать.
Это преамбула.
Для многих события в Киеве превратились во что-то сродни религиозной веры, они уже не слышат ничего и не могут реагировать ни на что другое. Сидят по теплым домам, в тысячах км от Киева – и постят-постят без перерыва и заполошно комментируют! И все на один лад. Словно футбол смотрят. Нашли себе развлекуху, безопасную, но тешащую комплексы: сами мы, конечно, ребята мирные и, в общем, по-интеллигентски… осторожные, но внутри страшно воинственные и обиженные (на все на свете), агрессии нерастраченной куча – и очень нам приятно смотреть на успехи тех, кто заменяет нас на поле боя с проклятущим Режимом! Главное, найти жупел, врага, и все для себя объяснить. И весь негатив от жизни канализировать через него (и интернет).
И как просто: все, что делает украинская оппозиция – прекрасно по определению. За Навального свободолюбивым москвичам голосовать западло, потому что он «националист»! А победы неонациста Тягнибока, будущего фюрера всея Украйны, вызывают у них крики свирепой радости. Это же русские националисты плохие, а чужие – просто зайчики в трамвайчике!
(Вот образец взглядов Тягнибока 2004 года выпуска: «Они [бандеровцы – Песс.] не боялись, как и мы сейчас не должны бояться, они взяли автомат на шею и пошли в те леса, они готовились и боролись с москалями, боролись с немцами, боролись с жидвой и с другой нечистью, которая хотела забрать у нас наше украинское государство… Нужно отдать Украину, наконец, украинцам. Эти молодые люди, и вы, седоголовые, это есть та смесь, которой больше всего боится москальско-жидовская мафия, которая сегодня руководит на Украине»…)
В России вообще все плохо: левые, правые, либералы, вся оппозиция скопом, о власти вообще молчу… Климат, само собой. Дороги. История. Церковь… ну, тут не поспоришь… И, в общем, все так и есть. И что делать: закрыть Россию как проект? Все нормальные люди ее ненавидят, а защищают одни совки, попы да реакционеры. Как же с Россией так получилось? И, вроде, культуру неплохую создала, и строила-строила, ан, нет, никому, кроме реакционеров оказалась нахрен не нужна.
Но я назло украинским нацикам не буду сейчас швырять в нее камень, вроде тех, что они лихо швыряют в ментов. Были бы они хоть левые – можно было бы найти соответствие в европейской традиции, но у них же фантазии совсем другой окраски.
И не «московский империализм» во мне говорит, и не любовь к режиму. Просто политика – это не рассуждение: хуже уже не будет, и если кто-то вредит полковнику, то он сразу мой друг! (Но не Навальный, конечно, он же «националист», здешний и «проект Кремля».) Кремль – вообще главный враг человечества, даже национализм по сравнению с ним отдыхает, когда это не русский национализм, разумеется. Ненависть к Кремлю достигла кое у кого каких-то болезненных форм, как у былой демшизы, вроде Новодворской. Ненависть – вообще плохое чувство, оно лишает разума.
Революция – пошла, когда вытаскивает все примитивно-злое в человеке, когда вытекает из поверхностных оценок и, по виду справедливых, эмоций, когда выводит в передние ряды полоумных молодчиков, способных понять лишь лозунг, прокричать его и пойти что-нибудь крушить и кого-нибудь бить. И тут все злоупотребления правительства (прав де Местр, уж в этом, во всяком случае) как-то быстро начинают блекнуть. (Я хорошо ощутил это осенью 93-го.)
В 17-ом тоже хотели поиграть в революцию, думая, что «хуже уже не будет», и кто против наших врагов, тот с нами, а потом разберемся. Но оказалось, что бывает и хуже…
(P.S. Пусть никто не воспринимает это текст как личный наезд.)
