Отношения возможны лишь в том случае, если обе стороны кидают в них самих себя, словно дрова в печку. Если одна сторона перестает это делать, надеясь, что другому все равно нечем заняться, пусть старается, я же такой хороший! – то скорее рано, чем поздно, печка погаснет. Любовь, переставшая греть, о которой перестали заботиться, – быстро умирает. И тут некого винить, кроме себя.
Женщины обычно не уходят, когда их любят и когда о них думают. Они уходят, когда их перестают слышать, перестают ценить и надолго покидают. Нельзя играть в двух спектаклях сразу: в одном я с кем-то живу, в другом – я сам по себе и весело тусую «в хороводе других амазонок»! Не успеешь оглянуться – и все твои реплики будут переданы другому актеру. Ты пропустил слишком много репетиций, тебя просили, напоминали, едва не умоляли, но ты был целиком занят во второй пьесе, тебе было не до того. И вдруг ты узнаешь, что тебя больше нет в списках актеров. Скандал! За что?! Я же так вам доверял!
Ну, да, все же было так хорошо – и вдруг бац! Злодеи украли то, что я считал своим, настолько своим, что даже и думать о нем перестал. Чего думать, скажем, о своей ноге? Приятно надеяться, что если человек раз сказал «люблю», то он должен отвечать за свои слова – и любить, трепетно и вечно, чтобы там ни происходило, словно любовь не чувство, а договорное обязательство. О чувствах нельзя договориться. Их надо вызывать, как канатоходец на канате. Женщина верна, пока любит (хотя и в этом случае бывают осечки). Она эмоциональна, она хочет, чтобы ее обнимали, она познает мир касаниями, она видит мир кожей. Лишить ее этого – все равно, что перестать поливать цветок. Цветок просто умрет, а женщина начнет искать другую лейку. При этом она еще долго, может быть, будет воображать и надеяться, в силу своей привязчивости, но к верности это не имеет отношения. Это относится либо к неизжитому романтизму, либо к страху (остаться совсем одной).
Да, «любовь клялась», но если любовь кончилась, то больше нет субъекта клятвы. Зная эфемерность чувств, человека пытаются привязать чем-то более надежным: печатью в загсе, обрядом в церкви, семьей, детьми. Но даже это часто не помогает. Ведь человек хочет счастья, мимолетного, незаконного, любого.
Мужичина не понимает устройства женщины и не собирается понимать. Ему привычно смотреть на нее отчасти как на клоуна, отчасти как на маму. Идеальная женщина все умеет делать сама, о всех заботится, и ее совсем не надо кормить. Кошек надо, а ее нет. Более того, она сама тебя накормит. У нее же инстинкт! У мужчины тоже есть инстинкт: рассекать с друзьями и изображать, что он чем-то там серьезным занимается. Главное привязать к себе женщину, как грулика, от которого одна польза, а потом можно расслабиться.
Блин, это же так удобно! Почему однажды все ломается, и грулик убегает? Непонятно!