Каждая позиция каждого человека внутри себя оправдана и защищена, оправдан каждый шаг, иначе он просто не мог бы быть совершен. Мы инстинктивно на стороне себя. Мы вклиниваемся в неподатливую реальность со своим правом на действие, поступок, проникаем с ним в каждую щель возможности. Пребывая в видимости несвободы, мы скользим по ней, как дельфин по воде, используя ее как опору.
Поэтому человек всегда найдет себе оправдание, что бы он ни сделал… Человек, потерявший оправдание, не может жить. Тогда его опорой становится веревка на шее.
Оправдание есть самопризнание права на существование. Человеческое мышление вклинивается практически во все, и его то и дело приходится стреноживать. Человека, как и насекомое, манят «яркие» предметы. Дело даже не во врожденном Желании, а в необходимости цели для действия, даже иллюзорной цели, – когда включается дофаминовое стимулирование, и человек может больше ни о чем не беспокоиться, а просто плыть, расталкивая руками обстоятельства. Цели ярко вспыхивают, дофамин вырабатывается, – и человек рывками мечется по жизни. И, собственно, как гильотине нечего себя оправдывать, так и человеку.
Тем не менее, мышление может вступить в конфликт с инерцией существования, например, чтобы пересмотреть цели. Старые цели девальвируются, новых еще нет. Человек оказывается лишь с самим собой – и воет от ужаса!
Но ничего, скоро цели появятся – и все станет на место…
