На самом деле, высказывание темное и непростое. И трудность его ясного понимания вызывает слово «существую». Заменим его словом «живу», как у внезапно очнувшегося больного: «мыслю, значит, я еще жив!» Он был жив до того, как пришел в себя, но не знал об этом. Он не знал так же, как если бы был мертвым, то есть несуществующим (в качестве живого).
Мертвое тоже существует, но лишь в восприятии живых. Без них его словно бы нет, никто не мог бы подтвердить его существование. Оно было бы совершенно безразлично, как для самого этого неживого тела, так и для вселенной, о существовании которой тоже не было бы ничего известно.
Декарт писал, что мы можем сомневаться в существовании всего (включая Бога), всех тел (включая наши руки и ноги), но не можем сомневаться в существовании нашего мышления, которое обо всем этом существовании или несуществовании мыслит – и что из всех форм реальности (как движение, протяженность и пр.) нам на самом деле принадлежит лишь мышление.
Но мышление не может быть ни о чем. И первой вещью, о которой может мыслить наше мышление как об объекте мысли, есть «Я».
Следовательно, мыслить – это, по сути, поймать себя, обнаружить себя, как еду по запаху. Это как бы отдалить от себя наблюдателя, который увидит наблюдаемого и сообщит ему об этом. Типа: «да, я видел, старик – ты есть!». «Я» начинается с первой мысли, которую ты осознал как мысль, даже если не знал, как это называется. Ведь в начале жизни человек существует без «Я». Он хочет, требует, но его «Я» молчит. Хочет тело, инстинкты. «Я» должно вырисоваться, как фигура из тумана.
Может быть, первым проявлением «Я» бывает чувство жалости к самому себе – по аналогии с жалостью к тебе родителей. Сперва это просто подражание, «перенос». Ибо это приятное чувство, которое ты стимулируешь и симулируешь. Покапризничаешь – бегут с бананом! Такая связка событий устанавливается как условный рефлекс. Ты начинаешь хитрить и провоцировать, и из этой еще бессознательной хитрости выстраиваешь как бы «Я», которое будто бы страдает от чего-нибудь. И поэтому достойно жалости и поощрения. То есть чего-то приятного. Первоначальное «Я» – это стимулирование приятного и расчет на приятное. Это операция укореняется, дает ростки – и – вуаля! – перед нами «личность»!
