Бунин хотел соригинальничать, но, в общем, направление мысли понятное – в контексте ХХ века. «Я люблю смотреть, как умирают дети», – как сказал другой литератор той же эпохи. Другое дело, что от мертвого зайца польза есть, а от мертвого младенца…
Полагаю, впрочем (с надеждой), что это не садизм, но манипуляция над собственной психикой – и автор пытается, в стиле «стокгольмского синдрома», защититься от раздвоенности собственного сознания, – переставляя знаки, выдавая черное за белое – и так успокаивая совесть…
Хотя – существует ли садизм в чистом виде? И не проделывают ли все садисты подобных манипуляций, чтобы ничего не болело? Или ничего и не болит, потому что ничего и нет?
А как же чувства, которые некоторые авторы показывают в своих книжках? Или это только слова, набор формул, с помощью которых можно достичь нужного эффекта? А совесть… «У меня нет совести. У меня есть только нервы», – как сказал еще один автор (все той же эпохи)…
